Плохо ли жилось в Советском Союзе?⁠⁠

Уважаемые присяжные заседатели! Я сейчас открою истину в своей промежуточной инстанции, которая совершенно точно не положит конец бесконечным срачам (куда уж мне) и никогда никого ни в чем не убедит. Но ради истории поделюсь своими впечатлениями от того самого лампового СССР, в коем мне удалось застать кусочек от конца, а также передам впечатление родителей, бабушек и дедушек, а также одного прадедушки и одной прабабушки (рожали тогда рано, поэтому своего прадедушку я помню хорошо, а прабабушка его пережила на много лет).

Итак, истина в том, что в Союзе все жили по-разному. Удивительно. И СССР был для всех очень разный. Об этом неплохо заметил такой именитый писатель как Лукьяненко. Моя супруга родом из Ленинграда. А я из Целинограда. Звучит похоже, но есть нюанс. Мы одного возраста, однако, воспоминания о детстве у нас совершенно разные. Рассуждая о Союзе, нужно помнить, что опыт проживания в Москве в 1980 в семье профессора МГУ (или номенклатурного деятеля) и опыт проживания в Целинограде в 1980 в семье кадровика Целинсельмаша – это два совершенно разных опыта. Примерно, как опыт проживания в семье главы представительства компании БАСФ в Москве в 2013 и опыт пастуха в Туве в те же сытые годы. Опыт мог быть разный даже внутри соседних республик в 50-100 км друг от друга, например, между токарем высшего разряда и врачом. Токарь мог получать очень много, на закате Союза классовость возвели в культ и рабочим специалистам доплачивали будь здоров.

СССР был мудро разделен на «неформализованные категории снабжения», потому что если в обществе нет цветовой дифференциации штанов... ну вы поняли, да? Вам повезло родиться и жить в правильном месте? Колбаса, детские вещи, книги, мебель и т.п., скорее всего, для Вас проблемой не были. А если Вы еще и получили квартиру от папы - профессора МГУ - в ведомственном кирпичном доме, так вообще. Можно было быть крайне некрасивым мальчиком, но рязанские барышни с большими дойками вешались бы на Вас как на дембеля: потому как москвича из его квартиры и из Москвы никуда не ушлют. За прописку люди женились, платили деньги, иногда даже травили тещу мышьяком, ну или на худой конец amanita phalloides, ведь «последняя» категория снабжения не видела особенно «столичной» жизни и всячески пыталась понаехать в высшую категорию. Помимо столичности она не видела книг. И игрушек. И с одеждой был напряг, я уж про машины молчу. Для сегодняшнего поколения это все кажется дикостью: доставать ничего не надо. Если есть деньги, ты можешь купить или заказать дистанционно практически все, что угодно. Ранее у тебя были деньги, иногда сотни рублей, но ты не всегда мог что-то купить. Покупка не всегда была операцией обмена товара на денежку, чаще всего это была операция обмена товара на «услугу» какого-либо рода. И жить в «последней категории» люди могли не в светлых домах из кирпича и бетона, а в мазанках или бараках с удобствами на улице.

Преимущественно в 70-80е жилье уже было, в бараках, частном секторе и коммуналках с общагами жило явно не подавляющее число людей, но вот до 60х квартиры были далеко не у всех, а частный сектор был общей темой даже в больших городах. Те же Черемушки в Москве выглядели как обычная деревня, что уж об остальных местах в СССР говорить. Да ладно там удобства снаружи, господи, в туалет можно и в ведро сходить, если на улице мороз, но и воду тоже приходилось брать на улице, на колонке. Каждый день пойди и 2 ведра принеси. Да, и зимой тоже. Отопление в тех же бараках было печное. И вот всего этого многие люди жутко не хотели для себя и детей на годы вперед, видя глазами разницу между станцией метро Университет и какой-нибудь деревней в восточной Сибири или частным сектором крупного промышленного города. Коммунизм должен был вот-вот наступить, но до него еще надо было как-то дожить. И люди хотели сделать это с колбасой и в сапогах, винить их за это глупо. Так что «замуж за москвича» что тогда, что сейчас – похожая тема.

Различие в категориях снабжения было заметно невооруженным взглядом при пересечении границ национальных республик. В Туркменистане были ништяки, а в северном Казахстане - нет. Моя мама притаранила из командировки в Ашхабад чемодан детских книг. И ее даже не заставили покупать Брежнева в нагрузку. «Нагрузка» - это когда ты не можешь просто купить какой-то товар, ты обязан вместе с ним купить еще что-то. Хочешь Фенимора Купера? Изволь Брежнева купить в многотомнике, иначе не видать тебе Чингачгука. Тетя поехала в Прибалтику? Привезла гардероб вещей для всех.

Кстати, все вышесказанное было нормой для огромного количества людей. В низшей категории жили не 2-3% и не 10%. Там десятки миллионов людей находились. Если кто-то думает, что такое бывало только в дальних селах Чукотки, то я вас расстрою – для меня это был проспект Карла Маркса в городе на 280 000 населения, в областном центре. Легко меня проверить, кстати, ведь с тех пор практически ничего не поменялось. Там со времен царя в целом ничего не меняется, если брать конкретные места. Слободка сначала обросла хрущевскими пятиэтажками, затем пятиэтажки обросли монолитом и стеклом, но сердце города осталось прежним. Там по прежнему топят черным углем, вместо звонка – гавкающий Шарик, а воду берут на колонке. У меня, к сожалению, не осталось фотографий того времени, т.к. у нас не было фотоаппаратов, фотопленки, реактивов (и сапог), но есть же яндекс с панорамами.

Вот тот самый барак, в котором жили мои одноклассники:

На фото видна колонка, раньше ржавая, сейчас вся в красочке. А между домами – те самые туалеты, если мне не изменяет память: 4 дырки на 3 барака. Как мы видим, это прогрессивный и экологичный fechtwerk, или саманный дом по-нашему. Глина, солома, побелка и гипс. Стояли эти бараки на проспекте Карла Маркса с 1930х годов, возможно раньше. Внутри полная разруха была на момент распада СССР. В лестницах не хватало ступеней, в полу были дыры, в общем, все как полагается.

У него была (и есть, надеюсь) офигенно симпатичная сестра. Сейчас его покрасили и поставили профильный забор. Также ранее никто не писал на воротах «машины не ставить», потому что машин особо ни у кого не было.

На этом фото - малосемейное общежитие для пролетариата.

Не барак, на ступень выше. Там тоже жили мои одноклассники. Честно говоря, вообще ничего не изменилось, только площадку детскую поставили. В этом шикарном доме в 1993 рухнул целый пролет с санузлами и душевыми. Строили в СССР хорошо, но как только распался Союз, распались и туалеты на этажах. Мистика.

Сейчас лежит асфальт и есть некое подобие обочины. При СССР не было асфальта. Была просто… ну грязь с краю и гравий на дороге. И доски через лужи. К слову, домики сейчас выглядят аккуратнее. Заборы стали ставить из настила, а не просто прутья с палками и т.п.

Опять-таки, мне частенько говорят, что денег можно было заработать на вахте. А Целиноград и был вахтой, только без «северных». Это проект освоения целинных земель, посева пшеницы, борьбы за урожай, дружных романтических (попоек) песен и горячей комсомольской любви в стогу сена. Так что, если Вам родители или бабушки говорят, что квартиру давали всем, надо было всего лишь уехать в анус мира, то это, господа присяжные, миф. Не всем, не сразу и не всегда. В Целинограде действительно многим выдали квартиры, т.к. город строился почти с нуля. Но существовал и большой частный сектор, а также бараки и общежития. Ходить в том секторе вечерами не рекомендовалось. Впрочем, у нас во дворе можно было отхватить на ровном месте, если ты был из другого района. Четкость пацанчиков зашкаливала.

Вообще с квартирами была странная тема. Были квартиры государственные, были кооперативные. Кооперативная квартира полагалась тому, кто нуждается в улучшении условий проживания (т.е. ее нельзя было просто купить), но кто не хочет ждать в очереди. И только по месту прописки, анон, если я правильно помню. Нельзя из Тбилиси на мандариновые деньги взять кооператив в Москве. Вернее, можно, но прописка стоила кучу денег и приобреталась теневыми путями. Насчет переезда из Москвы в Мухосранск – не знаю, наверное, можно было. Или из Мухосранска в Усть-Зажопинск. Но не в столицы и не в Прибалтику условную, увы. Тут у меня воспоминаний нет, спросить особо не у кого. Если кто поделится, заранее рахмет.

Как это работало? Ты вступаешь в кооператив, делаешь взнос в 30%, а потом платишь в рассрочку сколько-то лет остаток. Ничего не напоминает? Нет? Ну ладно. Я просто подумал, что это все что-то напоминает, но вот никак не могу припомнить, что. Конечно же, за некую мзду можно было получить право на кооператив даже тогда, когда у тебя не было необходимости расширяться. Были ли такие квартиры доступными? Ну как сказать. В Москве кооперативная трешка обошлась бы тысяч в 12 рублей по воспоминаниям отца друга. Женя Лукашин с зарплатой в 180 рубликов мог собирать первые 30% от ильича до ильича. Да и потом ему бы пришлось несладко. Но дедушка моей супруги смог. Правда, у него было дофига окладов и пенсий за военную выслугу, как я понял, и покупал он не в Москве. В Целинограде кооперативов было мало, поэтому сколько стоила недвижка в провинции – понятия не имею. Второй вариант – это просто тупо ждать. Кто-то ждал 7 лет, кто-то 10, кто-то 20, а кто-то умер, не дождавшись. И нет, умирали в очереди не только маргиналы, а вполне себе льготники. Например, ветераны ВОВ. На момент распада Союза ветеранов, которые нуждались в жилье, все еще было предостаточно. Их и сейчас хватает, спустя 30 лет, не смотря на естественную убыль населения. Можете представить, сколько тысяч их было тогда?

Многие вспоминают, что жилье давали людям с 2 детьми. Рожай и жди! И снова – не совсем правда. Это мат капитал относительно быстро выдают (хотя как сейчас – не знаю). А с жильем было не все так однозначно. Семьи с 2 детьми просто двигались в очереди. Хитророжающих в стране хватало, в том числе таких, которые заводили детей именно ради метров. Строители же, в свою очередь, метры родить не могли. Поэтому если на районе одновременно появлялись 4000 новых советских граждан в виде второго ребенка, то вся группа лиц просто скопом двигалась в очереди на пару позиций, иногда не выигрывая практически ничего. Очень многое зависело от района и работодателя. Были хорошие работодатели, которые сдавали свое жилье для работников быстрее. Были те, у кого очередь шла медленнее. Зарплаты везде были примерно одинаковыми за исключением северных надбавок, социализм же, но такие нюансы весьма оживляли скучный быт.

Многим работодателем приходилось завлекать к себе людей жилищными программами, т.к. обычно работа в таких местах была непростая, в тяжелых условиях или требующая определенной квалификации, и из энтузиазма туда почему-то не ехали. Короче говоря, хочешь квартиру, езжай туда, куда зовут за те же деньги, что и дома, но градусов на 40 холоднее или подальше от цивилизации, ну или на производство, от которого через пару лет волосы светятся нежно зеленым. При условии, что они останутся. Все это снова что-то мне напоминает.

Если район был новый и с новой школой/одним и тем же местом работы, то ученики жили примерно одинаково в плане недвижки. Эти люди свято пронесли с собой уверенность, что весь Союз жил в 2-3 комнатных квартирах, которые выдавались прямо таки веерно. Якобы ходили строители с ордерами, в губы людей целовали, обнимали крепко и тут же ключи от трешки в ладонь пролетарскую накладывали звонкой горкой. А если у тебя румяный карапуз, то еще и пломбиром угощали. Те, кто разделял школьный район с частным сектором, общагами и бараками, жизнь в СССР понимали иначе. Более реалистично, я бы так сказал. Это не значит, что все жили в бараках, нет, это означает, что из класса в 30 человек 7 жили в частном секторе, 3 в бараке, 5 в общежитии, 10 – в новом жилье, остальные – в стесненных условиях. Например, моя мама сначала жила в мазанке, затем им выдали двухкомнатную квартиру на пятерых: два родителя и три дочери. Затем дочери разъехались. Одной в итоге выдали однушку, т.к. она родила ребенка. Второй выдали общагу, потом однушку на 2 детей. Третьей выдали сначала комнату, а затем двушку на одного ребенка (ю-ху!). Но все это происходило не фига не сразу и не у всех. Все детство эти дети (мама и сестры) провели в мазанке без удобств, а потом впятером в двухкомнатной на 38 метров. И качество жилья было такое себе. У нас в туалете была дырка прямо в подвал. Нет, не для того, чтобы какать, а просто дырка. Она была заткнута тряпкой и просто была. Стены плесневели, углы промерзали, а ковры на стену вешали не ради красоты, а ради тепло и звукоизоляции.

С жильем все понятно, не крышей единой, а что с остальными вещами? Ну там стабильность, зарплаты, дешевая коммуналка, «проклятые 90е…», социальное равенство, кружки, медицина?

В Целинограде конкретно для моей семьи 90-е в общем-то наступили вполне себе в восьмидесятых. Моему папе перестали вовремя платить зарплату еще при старом режиме. Т.е. те самые задержки, в которых все винят чертов рынок и либерализм, у нас уже были при СССР. Тогда же начались первые бартерные сделки, когда заплатить тебе могли условно коврами. Или кастрюлями. Или еще чем. Были везунчики, которые получали зарплаты вениками или гробами. А ты дальше сам крутись, меняйся, но не забывай про статью о спекуляции. Стабильность как есть. Регулярного ГВС у нас отродясь не было, давали воду периодически. Так что мылись мы все в тазике многие недели подряд. К концу страны Советов у нас в доме перестал идти газ. Ну а с приходом незалежности в варианте Назарбаева пропал и свет. Тут про коммунизм я ничего не могу сказать плохого, свет они держали до упора, идея лампы Ильича умерла последней. Но коммуналка была реально дешевая, да. И так было у всего города. Возможно, в домах исполкома горячая вода была всегда, но в целом даже в лучших новых домах горячей воды не было месяцами. В общагах тем более, но там даже тазик хрен нагреешь, т.к. кухни общие. В бараках неясно как мылись. Скорее всего, никак. Но была баня в центре города. Короче говоря, социалистический образ жизни для некоторых советских граждан примерно соответствовал древнеримскому плебейскому внутри города. Глиняные стены, удобства на улице, общие бани, общие туалеты, печное отопление.

С едой все было грустно в плане разнообразия. Свежие фрукты были дачные. Свежие овощи – дачные. Свежее мясо – дачное (в нашем случае кролики). Я с тех пор миниатюру про ценный мех воспринимаю через лунную призму цинизма. Животное это милое, а главное – вкусное. Ягоды тоже дачные. В Казахстане росло много чего, т.к. летом жарень была та еще, но зимой все вымерзало нахрен, поэтому многие фрукты я впервые попробовал только в 90е. Из магазина были соль, мука, крупа, сезонные овощи и фрукты, когда были, иногда конфеты. Соки еще помню прибалтийские. Голодать никто не голодал, но назвать это неким изобилием я не могу. Большую часть детства я провел на натуральном хозяйстве. У родителей тоже воспоминаний о еде особых не было. Мама вспоминает, что она постоянно хотела есть. Зарплаты были невысокие в 60е, а детей было трое. Бабушки/дедушки прошли голод. Настоящий, а не когда просто хочется есть. С лебедой, корой, крапивой и тщательным пережевыванием ремней. Когда мы сидели за столом на Новый Год в начале нулевых с дедушкой, он сказал, что раньше, в его время, так сидеть мог только секретарь облисполкома. А на столе, в общем-то, ничего и не было особенного. Мясо всякое, колбасы, сыры да фрукты с шоколадом. Ну, может, коньяк еще. Кто-то скажет, что «в Целинограде у нас все было» и т.п. – не спорю. У кого-то было. Опять же, моя мама рассказала, что ее подруга как раз и была дочкой работника Облисполкома. И вот у них было всякое. Ну и по дружбе детей немного общались и родители, как я понял. У той девочки (Таня вроде ее звали) были игрушки, куклы, игрушечная мебель, конфеты и т.п. Все жили по-разному. И разность определялась не деньгами, хотя и ими тоже, а возможностью что-то добыть.

Достать одежду в Целинограде тоже было проблемой. Например, детские сапоги донашивались поколениями, или выменивались. Детские шубы и теплые вещи «доставались» через знакомых. Книги – также нужно было добывать в поте лица своего. Я бы не назвал детскую шубу в северном Казахстане роскошью. У нас так-то минус 25 стояли неделями. А в минус 20 люди мороженое ели, так тепло им было от всего происходящего. Но плановая экономика детскую шубу сдюжить не могла, что мне до сих пор непонятно, если честно. Может, год был такой. А вот валенки были. И это хорошо, иначе ходить бы мне без пальцев сейчас. Бабушка перешивала себе пальто несколько раз, т.е. вещи шли по цепочке вниз, когда что-то истиралось, меняли подкладку, ушивали, обрезали, в общем – крафт процветал. Просто купить себе два пальто условно, коричневое и черное было нереально: тупо дорого.

С равенством тоже было не все так просто. У нас в классе учился мальчик, Нуржан его вроде звали. У него папа был директор мебельной фабрики или чего-то такого, связанного с деревом. Квартира у него была, мягко говоря, побольше, чем у нас. Был видеомагнитофон японский, телевизор оттуда же, всякая иная техника и гаджеты. Игрушки были завораживающе хороши: роботы там всякие, какой-то аналог лего, конструкторы заморские. Питались они иначе, машина была и служебная, и личная. В общем, хорошо жили трудящиеся при Союзе, но не все. Менял ли он государственные горки и стенки на видеодвойки? Сказать не могу, свечей не держал. Но в те же 90е магнитофон стоил столько, что на него можно было купить однокомнатную квартиру. Как его доставали при социализме – неясно. Да, кстати, Нуржан тайком от предков смотрел обучающие немецкие видео, которые те прятали от него на верхнюю полку серванта. Он нам кассету показал, и с тех пор у меня до сих пор травма. Я столько немецких (сисек) слов за пару минут выучил – ни в одном фильме про фашистов такого не было. Такие вот нравы царили.

С кружками и секциями все однозначно. Они были. И были бесплатно. Но существовала одна проблема для тех детей, которые живут на районах. Кружки были сука в центре, а мы нет. До центра регулярно ходил автобус. «Регулярно» в казахском понимании. Ну т.е. его можно было ждать 20 минут, можно было 40 минут, а можно было и час. Расписание автобусов на металлической доске сгнило еще при Брежневе, поэтому все ходили на глаз. Если остановка пустая, значит, автобус уехал и можно уже не париться. А еще в автобусе был столько народу, что он мог стать макетом нейтронной звезды в миниатюре. Атомы наталкивались до упора, пока не начинался визг и возмущение. Вез меня этот автобус в бассейн. В бассейне была вода – и это было уже хорошо. Чего в нем не было, так это нормального отопления и грамотного архитектурного планирования. Выйдя из бассейна, ты должен был идти в душевую и раздевалку через длинный неотапливаемый коридор. Когда на улице минус 25, то в нем было примерно столько же. Заболел я короче. Сильно. Прям так сильно, что вообще. Врачи долгое время не могли справиться с диагнозом. Это был и коклюш, и бронхит, и воспаление легких, и менингит. Меня лечили ударными дозами антибиотиков внутримышечно, поэтому моя мышь была синего цвета, и я кушал стоя. После этих инъекций я оглох на одно ухо. Барышням я рассказываю, что это последствие бандитского выстрела в замкнутом пространстве, но мы то знаем. С медициной в Казахстане было не очень, короче. Я не знаю, как там в другом Союзе было. Там какой-то девочке руки пришивали, боролись с чумой, спасались от черной оспы, собакам пересаживали человеческие органы - и они потом говорить начинали про социализм и главрыбу, я в кино такое видел, а у нас вот было не так. Прививки? Да. Антибиотики? Да. Карантины? Да. Но в целом распознать ту же онкологию у бабушки вовремя не смогли. Ну и спасти не спасли. Может, медицина в других местах была получше, или если больница была ведомственная, но в обычных все было… обычно.

Были ли другие кружки? Наверное, были. У нас была хорошая школьная библиотека. И детская тоже. Там была книга про Бэтмена, вот вам крест. Перестроечное издание, с Джокером и т.п. Но на другие кружки я попасть не успел, Союз развалился. Так что достижение «я склеил модель в клубе» у меня было, но с моделированием оно связано не было. Мои родители, однако же, отходили во всякие спортивные школы, кружки и на другие занятия. Все бесплатно, это да. Бабушки и дедушки, естественно, на кружки не попали. Сначала были 30е, потому война, потом отстраивались, а там уже и дети жениться начали.

С медициной все было спорно, как я уже писал. Меня в два года отправили с пищевым отравлением в инфекционку. Без мамы. Далее все по рассказам, я сам не помню, очевидно, что мозг просто выключил этот эпизод навсегда: в городе была эпидемия дизентерии, поэтому всех детей с животом и рвотой клали в больничку на карантин. В больнице были панцирные кровати, но не было нянек и санитарок в достаточном количестве. Дети какались, писались, их тошнило – и все это на пол, понятное дело. Туалет-то на этаже один. А детей много. Плюс двухлетние дети при дизентерии слабо ориентируются в пространстве, особенно ночью. И все это в одной палате. Тот, кто туда приехал относительно здоровым, начинал тошнить радугой за 50 метров до дверей тупо от запаха. Родителям с детьми было нельзя. До 2 лет – можно. После – не положено. Ребенок социалиста в 2 года должен не только уметь собирать автомат Калашникова и знать врагов империализма в лицо, но и стойко переносить тяготы поноса на вверенном ему участке. Правда, если мама очень хочет помыть ребенка или просто побыть рядом, чтобы он не двинулся кукухой в темноте под звуки кишечных тромбонов и флейт, то ей разрешалось это сделать за небольшую услугу: она должна была помыть пол в палате. Мамы кооперировались и таки мыли детей друг у друга, а также полы, ну и дежурили ночами. А утром шли на работу. Потому что они советские мамы. Если мамы не были приучены к таким работам, то этот благодарный труд, за который санитарками платили денежку из казны, можно было заменить на рублевый эквивалент. Потому что социализм – это про взаимопомощь между пролетариями. И дети – это главная ценность, выраженная в твердой советской валюте. Вот эта часть в советской медицине самая паршивая для меня как для отца. Ну ладно ты санитарка не хочешь работать, у тебя жопа ленивая. Но ты хоть денег с людей не бери и не проси их мыть за тебя. Ладно, там, своего ребенка помыть: индивидуализм – это наше все, но ставить условие: «моешь все полы – тогда разрешу мыть ребенка и спать в палате»… ну такое себе условие. Подло это.

Все это закончилось тем, что я перестал какаться, потому как дизентерии у меня все же не было (правда, в той палате получить ее любому вошедшему – дело времени), мою попу отмыли на родниках - и папа вынес меня через дыру в заборе под крики санитарок, что они сейчас вызовут милицию. Не вызвали почему-то.

С людьми, хорошими, добрыми и честными, тоже все не так однозначно было. Были люди нормальные, были не очень. Преступность у нас была высокая. Национальные терки процветали. Гопников было много. Драк в школах и во дворах – очень много. Сейчас такого точно нет. Были и ножевые, и выбитые зубы, и проломленные головы. Вместо кастетов в моде были вентили. Дети убивали детей: две ПТУшницы забили коньками подругу насмерть. С маньяками все было как обычно. У какой-нибудь женщины всегда был муж из милиции. И она предупреждала подруг: микрорайон Молодежный – изнасилование. И папы начинали массово встречать мам с остановок. Короче, у нас не было интернета, и это спасало психику. Но были и хорошие офигенные люди, учителя, например. Но никакого общего светлого образа социалиста не было. Бывали санитарки-козлины, а бывали прекрасные добрые нянечки. Бывали повара, которые тырили еду в детских садах и школах, а бывали работницы профилакториев, у которых что не котлета, то шедевр.

Касательно путевок и лагерей – очень неоднозначно. Путевки давали не всем. Это был дефицит. Поэтому люди ездили дикарями на море, если хватало средств. Денег это стоило больших, потому что на месте, в 30 минутах от моря, гостеприимные сочинские жители сдавали туалеты и курятники по цене трехкомнатной квартиры на Кутузовском. Все это мимо кассы, понятно. И все это знали. И никто их не ловил, потому что в Сочи уже почти появился коммунизм, и шла подготовка к олимпиаде 2014. Рассказы про то, что вот детей массово отправляли на море, родителей тоже и все такое прочее – не верю. На море можно было самому получить путевку один раз за всю жизнь в среднем. Мои родители не получили ни разу. Если бы все получали путевки легко и свободно, откуда тогда все эти сарайчики по таксе не были бы забиты под ноль. Ну и вспоминаем, что «бесплатный отдых» означал обычно койкоместо в комнате на 4 человека. Иначе говоря, хостел с удобствами на этаже. В частном порядке в сарайчике Ашота койко-место стоило в Сочи около 2 рублей в день. Но зато можно было капиталистически выкупить весь сарайчик и остаться там с молодой супругой, например. Или не с супругой. А не спать в окружении храпящих мужиков, которых видишь впервые. Итого 3 недели отдыха с женой и 2 детьми обходились в 130-150 рублей за комнату плюс питание и развлечения. Потому позволить себе каждый год «море» мог далеко не каждый советский гражданин.

В лагерь можно было поехать без проблем, согласен. Только в местный лагерь, господа, в местный. А места, знаете ли, везде разные. В Артек попасть было проблематично. В какой-нибудь Крым – тоже. В Казахстане лагерь выглядел так: из природы - степь, чахлая роща, какая-то река или пруд. Из жилья: барак одноэтажный, туалеты в 150 метрах под литерами М и ЖО, столовая, и поле для зарядки и построения молодой пионерии. Собственно, это все. Почему все так яростно вспоминают этот «бесплатный детский отдых», как будто тебя в Ниццу отправляли за счет государства, ХЗ. Я не знаю, какая была себестоимость у этого дела, но вряд ли большая. У степи есть своя красота, особенно когда ты стоишь по пояс в ковыле, а там где-то рядом лежит голая женщина и ждет, пока ты дышишь ветром, но давайте будем честными, пионеру это все до галстука.

Короче говоря, Союз был разный. И у всех была своя атмосфера. Кто-то на сахаре экономил, кто-то видеомагнитофоны покупал. Кто-то жил в кирпичных квартирах на 4 комнаты, кто-то в небольших мазанках из навоза и соломы с глиной. Кому-то квартиру выдали через 3 года «за ударный труд» (и иногда 800 рублей взятки), а кто-то ждал своей очереди до самой смерти. Единственное, с чем я соглашусь, так это с тем, что в Союзе была четкая уверенность в завтрашнем дне, которая, правда, оказалась иллюзией.

А теперь отвечу на свой вопрос: однозначно ли плохо жилось в СССР? Неа. Жилось там по-разному. Было плохое, было хорошее. Плохого, на мой взгляд, больше, особенно когда нефть подешевела, но у меня тут личное искажение, потому что я индивидуалист. Мне вот лучше, когда я отвечаю за себя и близких, а не за некую абстракцию типа построения нового типа общества, особенно когда одни ездят на черных волгах, а другие копят на велосипед. Но и хорошее было, хоть и не у всех. Многие вещи не стали хуже или лучше, они просто стали другими. Вместо ипотеки были кооперативы. Жилье давали быстрее, но с ограничением по месту, сейчас дают медленнее, зато теперь его можно купить в любом месте самому, и машины стали доступнее. Сейчас у людей не хватает денег, тогда не хватало связей или прав. Сейчас больше товаров за счет импорта, но в то время СССР не так отставал от развитого мира (скажем, в 1970). Паршивых людей было навалом и тогда, и сейчас. И маньяки были, и наркотики, и алкоголь. И очень сильно помогало то, что в СССР вместо интернета была газета «Правда». Советские люди ничего не знали о тех, кто живет хорошо внутри самого Союза. Не было открытости. Что было в газетах? Надои, урожаи, стройка БАМ, загнивающий запад. А что было в Нью-Йорк Таймс? Банды из Сицилии, Бонни и Клайд, секс-скандалы. В советских газетах просто молчали. Ни тебе скандалов про МИД, ни статей про то, как спекулянт годами зарабатывал десятки тысяч рублей, ни громких разоблачений про начальников стройбазы, которые успели за 3-5 лет отстроить несколько десятков дач всей своей родне, ничего такого. Увидеть обкомовскую дачу было нереально, там были такие же заборы как сейчас вокруг охраняемых поселков Рублевки. Многие люди бессознательно скучают по времени, когда все было хорошо, потому что им никто ни о чем не рассказывал. А деньгами в государстве служащие СССР распоряжались довольно свободно. Меня в свое время удивил эпизод с аферистом Вайсманом, который ходил по всяким шишкам и просил дать ему денег, т.к. он герой войны, друг Сталина и вынужден побираться из-за потери ножек (он их отморозил). Ладно, что ему верили, на то он и аферист, но министры и всякие начальники спокойно выдавали ему из сейфов предприятий крупные суммы денег, а также вещи, недвижимость и т.п. Как же так? Или это были их деньги и вещи, которые они хранили в несгораемом шкафу предприятия?

Но главное, чем Союз лично меня всегда не устраивал, так это не всем перечисленным выше (хоть на санитарок я и злюсь до сих пор), а тем, что нельзя было просто взять и уехать из него. Любая страна, которая запрещает людям уехать или сильно ограничивает их в этом стремлении, по определению не может быть нормальной для жизни. Если в уголовном кодексе есть статья за бегство за границу с высшей мерой, то одно это уже показывает, что не все было однозначно (и это очень мягко сказано). Нормальным странам не нужны расстрельные статьи, чтобы предотвратить эмиграцию и удержать своих жителей на месте. Странам нужна конкуренция за специалистов, а не заборы. И когда границы и кулисы открылись, мы все получили свободу. А вместе с ней – и ответственность. А ответственность, к сожалению, далеко не всем людям нужна. Как и правда или свобода.