Пушкин? Какой Пушкин? Скандальная арифметика⁠⁠

В комментариях к статье "Почему Пушкин великий" пишут:

Словом, "дотянулся проклятый Сталин. Жили же спокойно без Пушкина!.." Но, вы знаете, как ни странно, Фальшивый Осьминог отчасти прав.

В повести Л. Толстого "Детство", в главе "Стихи", герой повести, одиннадцатилетний Николенька, хочет подарить бабушке на день ангела стихи собственного сочинения. Долго мучится, подыскивает образцы, которыми можно было бы вдохновиться, и вот наконец стихотворение готово. Взрослые его читают и обсуждают.

И вот что интересно. Дело происходит примерно в 1838 или 39 году, то есть уже после смерти Пушкина, но нигде, ни в главе "Стихи" ни позже, Пушкин ни разу не упоминается! Упоминается Державин (выражается шутливая надежда, что из Николеньки новый Державин выйдет), упоминается мало кому сегодня известный И.И. Дмитриев, а о Пушкине никто не вспоминает ни словом...

И вот тут возникает интересный вопрос. А когда же Пушкин стал достоянием коллективного культурного сознания русских людей? (Курсивом "культурного".) Грубо говоря, когда он сменил Державина на посту "главного русского поэта"?

Прижизненная известность пришла к Пушкину в 1820 году, после публикации поэмы "Руслан и Людмила" в журнале "Сын Отечества" – одном из самых популярных общественно-литературных журналов того времени. Но что это была за известность?

Максимальный тираж журнала "Сын Отечества" составлял менее 1800 экземпляров. Дворянское сословие на тот момент составляло примерно 450 000 человек. (Понятно, что интересовались литературой не только дворяне, но ведь и многие дворяне совершенно не интересовались, так что пусть будет так.) Это значит, тираж пушкинской поэмы соответствовал примерно 0,4% потенциальной аудитории.

Максимальный тираж книг Пушкина при его жизни – 1200 экземпляров (но при этом они распродавались годами и большинство изданий так и не было распродано). Первое собрание сочинений Александра Сергеевича, предпринятое в 1838–1841 гг., распространялось по подписке, и тираж последних трёх томов был... (внимание!) 218 экземпляров!

Двести восемнадцать! Двести восемнадцать человек в России изъявили желание приобрести собрание сочинений Пушкина. Удивительно ли теперь, что в семье Николеньки никто о нём не вспомнил?

(Уточним, что первые тома того пушкинского собрания сочинений купили 959 человек, но их издание было предпринято вскоре после смерти поэта и выручка от продажи книг шла в пользу семьи, так что многие из тех девятисот пятидесяти девяти подписчиков воспринимали это как акт благотворительности.)

А когда же Пушкин стал "нашим всем"?

Ну, само это выражение первым употребил критик и поэт Аполлон Григорьев в 1859 году (повесть Толстого "Детство" была уже семь лет как написана). На открытии памятника Пушкину в Москве в 1880 году были общегородские торжества и гуляния, но...

Но одно дело – гулять, а совсем другое – читать. Первое академическое полное собрание сочинений Пушкина, предпринятое в 1899 году, начало печататься тиражом... всего 2000 экземпляров.

Тиражи отдельных произведений Пушкина, издаваемых в те годы в виде брошюр, доходили до десяти тысяч. Это считалось много, но, конечно, сказать, что в конце XIX века Пушкин стал широко почитаем, нельзя. И Фальшивый Осьминог прав: решающий вклад в создание фундаментального мифа о Пушкине (слово "миф" тут употреблено в его научном значении – "структурный элемент коллективного сознания") внесла советская власть.

Только один пример: в 1918–1937 гг. книг Пушкина было издано в три раза больше, чем в тот же срок в 1899–1917 (и в тот, и в другой период были "круглые пушкинские даты"). О чём это говорит? О том, что никакой "свободный рынок" не в состоянии сделать для блага общества того, что способна сделать планомерная государственная политика в области просвещения (когда она есть).

Спасибо за внимание!
С уважением,
журнал "Лучик"